- Арсений Петрович! Арсений Петрович! Мы его взяли! Взяли падлу, бежать хотел в сторону Гудермеса.
При этих словах пленный русский вздрогнул и заголосил – Нет, суууууки, не возмете, только не Сеня, нееееет! Мощный удар по затылку вырубил его крик – внезапно, как вырубают тревожную сирену – вот она была и вот ее нет.
С утра пленный ефрейтор разодрал запекшиеся коркой крови глаза и понял что находится в глубоком зиндане. Голова болела невыносимо, последнее что он помнил это очередь ДШК которая пробила буханку насквозь, машина уходила в пропасть, бросив руль он вывалися на обочину попав на кучу камней, почему то абсолютно чистых в этой осенней дорожной грязи. Дальше – провал. И тут он вспомнил вчерашний день – удар ногою, еще удар, его подняли, быстрый маршбросок, его волочат по горным тропам, вокруг легкий хохляцкий говорок и даже мельком шевроны «УНА-УНСО» с трезубцами. Внезапно он почувствовал свою спину, на которой стали появляться гусиные перышки и зиндан огласил страшный крик – Ааааа, мамочки, нет, только не Сеня!
Откуда-то сверху раздался смешок, и в проеме света появилась голова с маленькими аккуратными очками. – Ну привит, хлопче, скучив?
Через два часа владелец мягкого говорка аккуратно белоснежным платочком вытер чужую кровь с пенсне и сказал: – Що вони таки слабки, га? Як баби…. Шукайте мени нового…
Уже вечером в ущелье роздались звуки короткого боя, командиру несли новую игрушку.
(с)
опять вкрадено